Русский путь

Нанофутуризм возник на перекрёстке этники (в широком смысле слова) и различных стилей минимализма. Нанофутуризм призван стать одним из куполов над пластами традиции, от кроманьонцев до Анны Ахматовой. Куполом, заботливо оберегающим избранное… Поэтому нанофутуризм включает в себя все сферы жизни, важные для небольших групп людей: хозяйство, образование, творчество, предметы быта, досуг и пр. Но из всеобщности и разнообразия должно быть отобрано самое необходимое. Необходимое, воплощённое в удобных и компактных вещах и текстах. Ведь чем они миниатюрнее, тем поле и разнообразнее мир, построенный из них немногими близкими друг другу людьми.

Васильев И.Ю. Историософские и теоретические этюды Сб. науч. ст. и эссе / И.Ю. Васильев. - Краснодар, [б/и]. 2017. – 139 с.

Здесь вы можете познакомиться с теоретическими статьями И.Ю. Васильева, автора книги «Дао истории». В них рассказывается о структуре и форме исторического процесса, определении верности / неверности теорий и фактов в исторической науке. Из статей можно узнать новые сведения о таких явлениях, как субэтнос, община без первобытности. А также прочесть о специфике идеальных типов и переходных состояний при познании исторического процесса.

Любой объект исследования формируется чаще всего весьма постепенно. Точкой его окончательного формирования нужно назвать тот момент, в который существование данного объекта признаёт большинство участников научных дискуссий. Например, превращение субэтноса или каких-либо первоначально не связанных друг с другом групп населения в отдельный этнос. Который, разумеется, появляется не сразу. Появлению объектов, соответствующих какому-либо идеальному типу, например, «этнос», «нация», «государство» чаще всего предшествуют «подготовительные» или «переходные» периоды, и соответствующие им промежуточные «агрегатные состояния» объектов. Когда имеет смысл говорить лишь о той или иной степени приближения к идеальному типу или удаления от него. Нередко переходные состояния гораздо более характерны, чем соответствия идеальным типам. Например, когда речь идёт о государственности кочевых народов. Здесь нередко феноменология гораздо уместнее типологии.

Можно с достаточным основанием предполагать, что на территории запада Северной Евразии, за исключением приполярных районов, и на непосредственно прилегающей к ней с юга территориях наиболее долго существовали и достигли наибольшего уровня развития общины без первобытности.   На западе Северной Евразии наиболее известной их формой были общины бес первобытности, организованные по территориальному принципу. Такие социальные структуры сочетали высокий уровень хозяйственного и другого развития общества со слабостью отделённых от общества государственных структур, низким уровнем бюрократизации. Власть наследственного вождя могла быть либо отсутствовать, но в любом случае существовала многоуровневая система коллективного руководства: от народного собрания до закрытых элитарных «советов господ». Нередко, хотя и не всегда, в них существовала развитая городская жизнь, сочетавшая высокий уровень жизни полноправных жителей с существенными достижениями в сфере ремесла, торговли, духовной культуры, военного дела. Общины без первобытности обычно имели компактную территорию и ограниченную численность населения.

Серьёзная проблема современной исторической науки – всё большее внутреннее дробление. Историческая политика всё более дистанцируется от фактов и дрейфует в сторону мифологии, то же самое происходит с различными теоретическими построениями.  Одновременно источниковедение, работа с фактами всё более эмансипируется от теории. И всё вместе всё более отрывается от действующей системы образования, всё хуже и всё более тенденциозно доводится до населения через СМИ. Внутреннее расслоение, атомизация, сверхспециализация характерны для всех сфер современного постмодернисткого общества. И процесс этот, особенно на фоне общего падения образовательного и интеллектуального уровня, весьма опасен. По этой, а также по многим другим причинам, интеллигенция как даже условно единое явление исчезла. Постепенно исчезают и распадаются уже и профессиональные сообщества гуманитариев. Не говоря уже о материальном и социально – ценностном вопросе. Это тема для отдельного разговора.