Кубань

И.Ю. Васильев. Советская и постсоветская Кубань. Социальная история и повседневность села. М.: Традиция, 2019. 296 с.

В книге сквозь призму повседневности показаны основные тенденции социальной истории Кубани в советский и постсоветский период. Это, прежде всего, уничтожение традиционной самоорганизации кубанских станичников, их коллективов выживания. Одновременно происходило огосударствление хозяйства и быта, создание крупного индустриального производства, которое достигло значительных успехов к концу третьей четверти XX века. Но, лишенный опоры на самоорганизацию, новый индустриальный уклад к концу XX века оказался в состоянии системного кризиса. В работе нашли отражения события Гражданской войны, коллективизации, Великой Отечественной войны и пр.

В статье, посвященной новой периодизации истории Кубани второй половины XX в., мы затронули особенности этого этапа в истории региона в зависимости от процессов, происходивших в экономике и социальной сфере. Согласно этой схеме, со средины века и до начала — средины 1970-х гг. наблюдались устойчивый рост и развитие хозяйства и инфраструктуры. Позднее он сменился застоем и деградацией, стремлением к экстенсивному присвоению, нараставшему практически до конца столетия. Но некоторые процессы в истории Кубани указанного периода имеют несколько иную периодизацию. Например, завершение ликвидации традиционной социальной структуры станицы завершилось несколько раньше, чем обозначившийся упадок инфраструктуры в ряде малых населенных пунктов и даже их ликвидация, которые наметились в средине 1970-х гг.

Менталитет жителей Кубани – Краснодарского края, является предметом частых разговоров и мифологических спекуляций разной направленности. Удивительно, но лишь недавно стали появляться достаточно взвешенные публикации. Начнём рассмотрение с кубанского казачества, представители которого первыми стали называться кубанцами, и которые были в регионе с начала его массового заселения восточными славянами и существуют и по сей день. Вот как пишет о кубанском менталитете Семён Резниченко: «Кубанскость – это промежуточность и незаконченность. Стабильная промежуточность и незаконченность. Этим кубанцы близки к украинцам. Которые так же находились в таком состоянии веками. Однако украинцы предпочли самостийность, а кубанцы – слияние с русскими. Однако слияние не полное, на уровне субэтноса с заметной спецификой. Во многом заключающейся в не полностью исчезнувших фрагментах украинскости. Был проект и отдельного кубанского народа, сочетавшего русскость и украинскость. Но и в этот проект почти никто по-настоящему не вложился. То же характерное стремление к свободе и самодостаточности, но обязательно под «зонтиком» империи. При схожем отношении к местной и региональной власти. Обязательное присутствие в своём мире необходимого вышестоящего чужого. Для кубанского менталитета характерны индивидуализм, инструментализм, консерватизм и ограниченность.

Уникальным явлением в деле сохранения традиционной культуры в Горячем Ключе и на Кубани в целом стало этнокультурное общество «Скрыня» (первоначальное название – «Скрыня саратовской казачки», эмблемой было изображение скрыни, из которой исходят лучи восходящего солнца). Общество действовало в станице Саратовской и его руководитель – Людмила Николаевна Пащенко. Причиной создания общества стало ослабление заботы государства о сохранение исторической памяти, разрыв поколений и трудности в передаче опыта, традиций, обрядов и фольклора от станичников старшего возраста молодёжи. Нашлись и лидеры, могущие объединить часть местных жителей для сохранения исчезающих традиций и исторической памяти.