Игорь Васильев. Периодизация истории Кубани во второй половине XX в.: некоторые дополнения
В статье, посвященной новой периодизации истории Кубани второй половины XX в., мы затронули особенности этого этапа в истории региона в зависимости от процессов, происходивших в экономике и социальной сфере. Согласно этой схеме, со средины века и до начала — средины 1970-х гг. наблюдались устойчивый рост и развитие хозяйства и инфраструктуры. Позднее он сменился застоем и деградацией, стремлением к экстенсивному присвоению, нараставшему практически до конца столетия.
Но некоторые процессы в истории Кубани указанного периода имеют несколько иную периодизацию. Например, завершение ликвидации традиционной социальной структуры станицы завершилось несколько раньше, чем обозначившийся упадок инфраструктуры в ряде малых населенных пунктов и даже их ликвидация, которые наметились в средине 1970-х гг.
Ведь ещё в хрущевские времена бытовали элементы вполне досоветского уклада! Например, местное станичное самоуправление и самоорганизация выполняли реальные функции, имели реальные полномочия. Значительную часть социальной работы (в т.ч., выплату некоторых видов социальных пособий, опеку над сиротами) ещё осуществляли местные советы, а не централизованные государственные структуры. Собравшись, станичники как встарь своими силами выполняли многие общественные работы, например, по ремонту общественных зданий. Многие виды работ выполнялись за свой счёт колхозами.
Однако именно в этот период в районе многие отрасли уже передавались в ведение крупных региональных и государственных организаций. Так, высоковольтные линии передавались введение треста «Сельэнерго». Во многом это было обусловлено масштабностью и трудоёмкостью работ в сфере развития инфраструктуры.
К тому же завершился этап послевоенного восстановления, и огосударствление, централизация вновь резко активизировались. Колхозников насильственно заставляли сдавать в колхоз собственных коров. Однако разведение коров в частных подворьях вскоре возобновилось. Но в течение 1950-х – 1960 гг. безвозвратно исчезли частные артели, быстрее всего – шорные, поскольку гужевой транспорт вытеснял автомобиль.
В тот же период «хрущевской оттепели» развернулись новые гонения на православную церковь. Например, если на 1 апреля 1961 в Усть-Лабинском районе насчитывалось шесть храмов и молельных домов, то к 1 января 1965 г. – четыре. Эта политика укладывалась в тенденцию подрыва автономности местных сообществ. Ведь традиционно станичный храм был одной из основ единства и самоорганизации жителей населённого пункта, горизонтальных социальных связей (1).
В целом в течении 1960-х гг. социальные и хозяйственные функции, традиционно находившиеся в ведении местного самоуправления и групп местных жителей, перешли в ведение централизованных государственных структур.
Тогда же окончательно оформились многие элементы культуры, отчасти бытующие и по сей день. В годы стабильности третьей четверти XX в. окончательно оформилась стилистика советского праздника. Праздники День международной солидарности трудящихся 1 мая и очередная годовщина Октябрьской революции праздновались по сходному сценарию. Вначале перед трибунами с руководством проходили колонны демонстрантов, затем открывался праздничный митинг. Впереди колонны обычно шли ветераны, потом – школьники, особенно часто - юные спортсмены, следом - колонны промышленных предприятий, потом – сельскохозяйственных, за ними – колонны учреждений инфраструктуры и сферы услуг. «Первомай» был несколько более неформален, чем «7 ноября». На первомайской демонстрации допускались элементы костюмированного шествия и пр.
На 9 мая ветераны и трудовые коллективы направлялись к Вечному огню от памятника Ленину, где проходил митинг. Иногда тожественный митинг проходил на стадионе. Позже на стадионе проходило костюмированное представление. Перед этим на предприятиях прошли тожественные собрания (2).
В первой половине 1960-х гг. праздничные дни ещё официально позиционировались как продолжение будней, когда надо не отдыхать, а наоборот, ставить трудовые рекорды, приближающие наступление коммунизма (3). Новая политика в отношении праздничного календаря выразилась и в том, что любимые в народе праздники Международный женский день (8 марта), и День Победы (9 мая) стали в 1965 г. официальными выходными днями (4). С начала 1970-х гг. они уже осмыслялись в официальной прессе как дни отдыха и веселья, что характерно и для традиционного, и для современного восприятия праздников (5).
Всё вышесказанное — яркий пример того, что различные, пусть и связанные друг с другом явления социальной жизни (например, уровень жизнеспособности традиционного сообщества населённого пункта и состояние хозяйства, инфраструктуры и пр.) могут иметь разную периодизацию изменений.
Примечания
- ГАКК. Ф. Р – 687. Оп. 2. Д 1091. Л. 3об – 4; ГАКК. Ф. Р – 687. Оп. 2. Д 1221. Л. 2-3; ГАКК. Ф. Р – 687. Оп. 2. Д 1092. Л. 2; ГАКК. Ф. Р – 687. Оп. 2. Д 1221. Л. 2-3; ГАКК. Ф. Р – 687. Оп. 2. Д. 1819. Л. 405, 81 об.; Забазнов А.Н. Социально-экономическое и политическое развитие г. Усть-Лабинска в 1794-2000 гг. Усть-Лабинск, 2010. С. 101; Дело мира и любви. Очерки истории и культуры православия на Кубани. Краснодар, 2009. С. 166-167.
- Савина В. На знамёнах наших: мир, труд, май // Сельская новь. 1985. №54. 5 мая. С. 1-2; По знамёнами Великого Октября // Сельская новь. 1975. №140. С. 1; Старостин В. Славься в веках подвиг народа – победителя // Сельская новь. 1975. № 57. 13. Мая. С. 1.
- С первых дней Нового года – высокие темпы // Сельская новь. 1963. №2. 3 января С. 1; Ударным трудом отметим Первомай! // Сельская новь. 1963. №55. 1 мая. С. 1.
- Васькин А.А. Повседневная жизнь советской столицы при Хрущёва и Брежневе. М., 2017. С. 460.
- Турчанинова В. Атмосфера большого праздника // Сельская новь. 1971. №134. 6 ноября. С. 4; Рапортуем Первомаю; Весенние радости // Сельская новь 1971. №54. 1 мая. С. 2-3.